За окном снег, а в нашей школе — тепло и летнее солнце, которые дарят работы Николая Чуприна (Бута) на выставке «Гармония». Работы своего сокурсника по Нижнетагильскому худграфу принес в школу преподаватель Вячеслав Гаврилович Ваганов. Вытащил их из пакета, развернул и…я влюбилась в излучающие солнечный свет чистые цвета, синее-синее небо, море сказочных цветов и деревьев, диковинных птиц и рыб картины. А больше всего поразила техника — весь это нескончаемый праздник жизни выложен из мельчайших кусочков цветной бумаги, которые можно разглядеть лишь приблизившись. На экскурсии по выставке ученики, изучающие сейчас тему «Аппликация», не сразу поверили в то, что работы созданы из сотен бумажных кружочков, а не написаны красками — настолько они живописны.
Родился Николай Васильевич Чуприн в городе Киселёвске Кемеровской области в 1951 году. За свою жизнь художник пожил во многих местах, так что творчество его можно разложить на отдельные периоды — «уральское», «украинское», «тверское» — сейчас он обосновался в Твери. Автор рассказывает о своем детстве, когда у него появилась тяга к творчеству, кто и что повлияло на формирование собственного художественного языка, как появляются эти цветастые «обереги», как он сам их называет.
«Детство мое прошло в г. Экибастуз. Вырос я в среде украинских переселенцев. Мои деды из села Петриковка Екатеринославской губернии в 1913 году попали на обширные пустующие степи Южной Сибири (сейчас это территория Северного Казахстана). Там основывались села, которым давались названия родных мест, покинутых на Украине — наши назвали свое «Ново-Петриковка». В среде переселенцев еще до 60-70 годов ХХ века сохранялись украинский разговорный язык, традиции и обычаи. Кстати, село Петриковка прославилось на весь мир украинской декоративно-орнаментальной народной росписью. Возможно, и это обстоятельство повлияло на меня.
Себя помню лет с четырех. В степи — деревянные бараки, беленые мелом изнутри и снаружи. А вокруг — ни единого деревца, ни травинки, только черно-серая пыль, смесь угля, золы и песка. В этой смеси мы играли своими машинками. Радость и хоть какое-то разнообразие приносил дождь, появлялись лужи, менялся ландшафт — ручьи, реки. Где-то в году 1955-м семье дали в степи участок под строительство. Отец с матерью построили времянку. Я бегал по степи, собирал сухие коровьи лепешки для печки, дрова были в большом дефиците, а лепешки — хорошее топливо. Мы перезимовали первую зиму в степи. Бураны в степи были такие, что времянки наши заметало с крышей, приходилось пробиваться в двухметровом слое снега. Зато весной мне открылся новый, неведомый ранее мир весенней степи. Цвета и запахи земли, сочной травы, степных цветов и огромного синего неба! С утра до вечера мы бегали по степи, а чтобы не заблудиться, ориентировались по нашим домишкам: как только дома начинали уходить за горизонт — все, пора назад, домой.
Главной целью таких походов были цветы. После пыльной барачной пустыни степь стала для меня настоящим чудом. Я уже тогда страдал какой-то «цветоманией». Особенным счастьем для меня было найти горицвет, сон-траву, рябчики и подснежники (мы так называли северную разновидность белых тюльпанов). У меня есть несколько работ с этими любимыми цветами из детства. Счастьем стала возможность все это запечатлеть — я впервые увидел карандаши и краски у своего дядьки Ивана Бута, он жил у нас, когда учился на токаря… и очень много рисовал, рисовал цветы. Краски стали в моей жизни вторым чудом, а дядя стал первым наставником и учителем. Когда дядю Ваню забрали в армию, краски остались. Они лежали на грубе (навершие печки), мне их было не достать, но меня, как магнитом, к ним тянуло. И когда дома никого не было, я подставлял табуретки и доставал заветную коробочку и любовался красками в кюветиках.
В школе мне повезло с преподавателем по рисованию. Сергей Павлович Пантелеев – выпускник Биробиджанского художественного училища и художественно-графического факультета Нижнетагильского пединститута. Он был моим наставником, подготовил по черчению, различным техникам в изобразительном искусстве, материаловедению. Подготовил меня к поступлению на Нижнетагильский худграф. В институте, еще на первом курсе, я познакомился с аппликациями Анри Матисса, которые вызвали восхищение и запали мне в душу. Потом был призван в армию и там впервые попробовал эту технику: клеил незатейливые картинки — ангелочков, цветочки, птички, — все небольшого размера, чтобы вошло в конверт. Отправлял свое творчество в письмах маленькой дочери. Какое-то время я работал в уральском городе Серов, куда был распределен после худграфа: в школах и на заводе. Занимался оформлением, делал дизайнерские проекты в стиле аппликации и коллажа, клеил и дома, для души.
В конце 70-х уехал с семьей на Украину, в Днепропрудное Запорожской области. В «украинский» период я значительно продвинулся в аппликации, в плане понимания материала и техники. Но всерьез занялся ей на пенсии, когда вернулись в Россию. Только за последние пять лет сделал более 150 аппликаций. А началось все в 2014 году: должна была родиться внучка и мне захотелось сделать к ее рождению картинки-обереги. На одном дыхании я сделал 8 аппликаций с цветами, рыбами, птицами и уже не мог остановиться. Затянуло.
С годами у меня уже появились свои приемы в изготовлении аппликаций. Для получения нужного цвета бумагу я раскрашиваю гуашью, из нее потом вырезаю форму. Часто бумагу для аппликаций просто рву — у рваной бумаги есть характерный эффект, она рвется по диагонали, один край отрывается с краской, а другой оторванный край остается белой бумагой. После наклейки такого кусочка я иногда размываю эту белую полоску по краю мокрой кистью. Иногда бумагу разминаю и это тоже дает неожиданный интересный эффект. Возможности бумаги не ограничены, надо лишь проявить смекалку и фантазию. Клеить можно на любой клей, но я использую ПВА.
Вдохновляюсь красотой природы, воспоминаниями тех мест, где я жил. Часто работаю с фотографиями природы, а формула искусства — отображение реального мира в художественных образах. Поэтому у меня много цветов, птиц, животных. Сюжеты беру часто из русского и украинского фольклора: Птица-Сирин, Гамаюн, Жар-Птица, Синяя птица, «Чому я нi сокiл, чому нi лiтаю», «Мавка». Большая часть аппликаций создана для детского восприятия и носят функцию своеобразных оберегов, они все заряжены на добро. Стараюсь заставить каждую бумажку светиться, гореть ярким цветом, радовать глаз и создавать настроение».
Творческий процесс — это всегда таинство за семью печатями и редко какой художник впускает посторонних в свою мастерскую. Да и трудно это — разложить творчество по полочкам. Кто скажет, когда и как возникает замысел будущей картины? Как рождаются в воображении ее образы, как ищет и находит художник выразительные средства — композицию, рисунок, цвет? Тайна за семью печатями, не всегда, бывает, известная и самому художнику. Да и зрителю, порой, не важно — как и почему. Главное — результат. Почему же меня сразили аппликации Чуприна? Это сказочный мир тишины и покоя, которого нам так не хватает: белёные хатки на берегу тихой реки, в которой отражается сельская церквушка и синее-синее небо, сады, покрытые прекрасными цветами и плодами, безмятежно порхающие среди них птицы — это же «райские кущи», извечный образ счастья, праздник бытия. И даже грустный сюжет украинского фольклора «Мавка» в интерпретации художника получился нарядным и поэтичным, композиционно философским, по своей декоративности отсылающим нас к фильму Сергея Параджанова «Тени забытых предков». А как величественно прекрасны и безмятежно праздничны среди всей этой живописности павлины с огромными хвостами, разукрашенные во всю силу богатейшей палитры. Согласитесь, именно таким должны видеть мир наши дети. Полным света, цвета, добра и мира.
Инна Постоян